(Предыдущая часть) Записки военного переводчика (продолжение)

Это книга рассказов о людях, с которыми служил или встречался автор, а также о событиях, участником которых ему пришлось быть

Алексей Владимирович Курчаев

СТОКГОЛЬМСКИЙ ТЕЛЕФОНИСТ

С 13 по 18 мая 1999 года отряд боевых кораблей Бал­тийского флота под флагом командующего ДКБФ адмирала В.Г. Егорова в составе эсминца «Беспокойный», малых ракетных кораблей «Ливень» и «Пассат» совершил официальный визит в столицу Королевства Швеция – Стокгольм. Корабли из Балтийского моря по шхерам зашли в сам город, который стоит на протоках, соединяющих озеро Меларен с Балтийским морем. «Беспокойный» стоял на якоре, можно сказать, неподалеку от королевского дворца, что нечасто, но случается при визитах боевых кораблей в иностранные государства.

Стокгольм меня всегда чем-нибудь удивлял. Во время одного из предыдущих визитов в этот город обратил внимание, что в центре Стокгольма, возле парка, где расположено много сувенирных ларьков и информационных центров для туристов, в обменном пункте среди валют, предлагаемых к обмену, указан и российский рубль! Я спросил своих спутников:

– А знаете ли вы, что рубль стал свободно конвертируемой валютой?

– Да, нет, что ты! – усомнились российские офицеры. – Не может такого быть!

– А это что, читайте! – И показал на строчку с курсом обмена рубля на шведские кроны.

– Действительно! – недоуменно воскликнули компаньоны по поездке.

Тогда же поразил и шведский офицер, который нас со­провождал. Точнее, как он умел работать. Сейчас это кажется рутинным, но в девяностые годы, когда мы шли по улице в гостиницу, выяснилось, что надо срочно откорректировать программу пребывания нашей делегации, согласовать еѐ и завтра с утра уже по новой программе приступать к работе. Я спросил шведского капитана 3 ранга, куда надо идти, чтобы разрабатывать новую программу.

– Да в холле всѐ и сделаем.

Пока вместе пили чай в баре, он на своем ноутбуке быстро сваял новую версию программы, показал еѐ мне, обсудили детали, внесли коррективы. По электронной почте он отослал новый проект своему руководству и к моменту получения у администратора ключей от номеров в отпечатанном виде выдал новую программу. Тогда это произвело сильное впечатление. Сейчас это совершенно обычное дело. Мир ме­няется. Процесс подготовки и оформления документов существенно сократился.

Шведским офицерам порой удавалось основательно впечатлить российских коллег. Во время пребывания швед­ского спасательного судна “Белос” в Балтийске, шведский матрос основательно запоздал с возвращением на борт. Уже идѐт приготовление к выходу в море, а его всѐ нет. Наши офицеры поделились озабоченностью со шведским командиром. ЧП, как не крути. Шведский командир сразил ответом:

– Почему я за него должен переживать? Он взрослый человек и это его ответственность быть на борту вовремя!

– Командира по головке не погладят за чудесного матроса, накажут ведь!

– За что меня наказывать? Я всѐ сделал правильно. Это ему отвечать, но не мне!

Надо было видеть лица наших командиров. Они со всей яркостью развитого годами службы воображения пред­ставляли себе, что было бы с ними, если бы из иностранного порта в олимпийском спокойствии уходили бы без своего матроса.

В Стокгольме стоит замечательный музейный экспонат – корабль-музей «Васа». Его построили в 17 веке по указанию шведского короля Густава II Адольфа. По его замыслу, корабль должен играть роль важного инструмента внешней политики Швеции и впечатлять врагов своим величием и мощью. Король лично следил за ходом его постройки. Когда пушечные палубы почти закончили, королю в ходе очередной инспекции показалось, что количество пушек недостаточно, чтобы навести должный ужас на врагов. Он повелел построить еще одну орудийную палубу.

С начальниками всегда спорить неперспективно, а в те времена и опасно, так как споры грозили не увольнением, как сейчас, а усекновением головы, причѐм, без задержек и амнистий. Делать нечего, по приказу короля корабелы возвели ещѐ одну орудийную палубу, уповая на милость божию. Летом 1628 года, при большом стечении народа, краса и гордость Королевского флота Швеции – корабль, получивший название «Васа», был спущен на воду. Через 26 минут от порыва ветра он перевернулся и сразу затонул. Его подняли уже в 1961 году и сделали из него прекрасный музей. Мне он показался ещѐ и изящным напоминанием тем начальникам, которые при принятии решений игнорируют мнение специалистов и законы физики. Однако, судя по событиям в окружающем мире, начальники этот музей большей частью предпочитали обходить стороной.

Все мероприятия визита проходили интересно и живо. Кроме офицеров связи на эсминец прибыла группа худощавых молодых людей в штатских костюмах. Они представились сотрудниками телефонной компании, обслуживающей корабли визита. Вид у тех молодцов был, скажем, очень мало похожий на облик офисных телефонистов. Им выделили каюту. У командования «Беспокойного» возник вопрос об организации доставки членов экипажа на берег и обратно, а также местного населения, желающего посетить корабль в установленные для этого часы, ведь «Беспокойный» стоял не у причальной стенки. Принимающая сторона заверила, что проблем с этим не будет. Катера челночными рейсами решат все транспортные проблемы. И действительно, челноки успешно отвозили-привозили экипаж на все запланированные мероприятия визита. У борта корабля закрепили небольшой понтон. Он предназначался для швартовки катеров, дос­тавляющих и забирающих пассажиров. Небольших размеров понтон с палубой без лееров, качался на волнах.

Подошло время посещения корабля населением. Катера доставили первые группы желающих посетить «Беспокойный». Люди выпрыгивали из довольно вмести­тельного пассажирского катера на зыбкую палубу понтона и направлялись к трапу, чтобы подняться на борт «Бес­покойного». На этом этапе пока удавалось избегать критического скопления людей на понтоне. Я находился на верхней палубе эсминца в готовности отбыть с командующим для участия в каком-то мероприятии. Первая группа посетителей завершила экскурсию по эсминцу и начала спускаться на понтон, чтобы грузиться на катер. Ещѐ один катер ошвартовался, и из него начала выпрыгивать на понтон новая группа визитеров. Трап один, одни спускаются, другие хотят подняться. Сразу понял, что надо немедленно принимать меры, пока неорганизованная толпа на понтоне не свалила бы кого-либо в воду. Подвернулся проходивший по палубе «представитель телефонной кампании».

– Послушайте, господин телефонист! – Он бесстрастно взглянул на меня. Я показал на понтон, его палуба уже полностью была забита людьми, на подходе к нему виден ещѐ один катер, ситуация была уже угрожающей.

– Необходимо немедленно обеспечить приоритетную погрузку убывающих с экскурсии, разделить потоки движения и поддерживать контролируемое количество людей на понтоне.

«Телефонист» окинул взглядом то, что творилось на платформе, не произнеся ни слова в ответ, кивнул головой и ссыпался на понтон. Рослый «телефонист» ловко протиснулся на середину понтона и начал отдавать короткие команды. Все замерли, услышав его зычный командный голос.

«Телефонист» действовал быстро и грамотно. Он что-то объяснил притихшим людям. Они перестали метаться, мешая друг другу. Перемещения приобрели упорядоченный характер и очень быстро понтон опустел. Я с борта поблагодарил «телефониста».

– Извините, не знаю Вашего звания, но Вы очень помогли. Не могли бы поддерживать здесь порядок всѐ время посещения корабля, это у Вас получается просто великолепно!

Широкоплечий худощавый господин сумрачно посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом и опять молча кив­нул. Под его руководством организация прибытия/убытия посетителей работала, как часы. Потом корреспонденты напишут, что на борту «Беспокойного» побывали 2960 че­ловек. Я читал эти строки и с благодарностью вспоминал нашего немногословного помощника. Его нам представили как сотрудника телефонной кампании, а он оказался таким способным командиром!

(Продолжение следует)

Подписывайтесь на наши социальные сети: