Миниатюра
Было дождливое лето 2002 года. На юге Франции женился мой старинный, с начала девяностых коллега-американец, с которым мы вместе служили в моей первой ООН-овской миссии военными наблюдателями.
Пригласил он меня заранее, планирование шло своим чередом, как вдруг перед самым отъездом, как назло, вышла задержка. В наш офис в Белграде приехал высокопоставленный гость, и мне, как Security, пришлось таскаться за ним по всей Югославии, до тех пор, пока он не отчалил благополучно в свою Женеву.
Оставался ровно один день. Один день на то, чтобы добраться от Белграда до южной Франции, в маленький городишко под Бордо. На после завтра, к 10 утра был уже назначен сбор гостей в мэрии городка Домм.
Я попытался прикинуть шансы. Во Франции бушевала очередная забастовка каких-то бездельников. Это означало, что я могу застрять запросто в каком-нибудь аэропорту, провести в нем пару ночей и вернуться в Белград не солоно хлебавши и не увидев свадьбу друга.
Решение было отчаянное. Я решил ехать своим ходом. По карте выходило 1900 км в одну сторону. Виза в Европу у меня была, так что оставалось лишь запастись решимостью.
Утром, около 4 часов я погрузил в машину свой выходной костюм, заправился под завязку и тронулся. К Хорватской границе я подъехал еще затемно, а к Загребу уже вполне рассвело. В Словении пошел дождь, который перешел в хронический ливень, когда я въехал в Италию. От Триеста до Венеции лило, как из ведра, но милосердно перестало, когда впереди замаячили Альпы. Я гнал вперед, как одержимый, останавливаясь только для коротких перекусов и заправок. Около Турина я сбился с магистрали и, вместо того, что бы объехать город по трассе битый час блудил по каким-то городским трущобам, натыкаясь на взвинченных итальянских полицейских, чернокожих проституток и неработающие заводы.
Тоннель под Монбланом я проезжал уже ближе к вечеру. На равнине снова пошел дождь, но я уже был закален пройденными сотнями километров и пер вперед сквозь пелену дождя и неизбежные пробки у каждого крупного города.
Наступила ночь. До места назначения оставалось каких-то 200 километров. Пора было съезжать с трасс и пробираться до моего городка по второстепенным дорогам. И тут я совершил роковую ошибку.
У меня оставалось около пятой части бака горючего, и я безмятежно скатился с магистрали, рассчитываю произвести дозаправку в ближайшем городке. К первому попавшемуся городку я смело подъехал около 8 вечера. Заправка не работала. Я чертыхнулся, поглядел на топливомер и поехал дальше. В следующем городке картина повторилась. И в следующем… И в следующем! Наступила кромешная ночь. Шел дождь. Пошли покрытые лесом горы, опустился туман. Я расходовал последние литры бензина, а чертовы заправки в сельской Франции все, как одна были закрыты – была пятница!
Я запаниковал. Мало того, что в поисках заправки я сбился с пути, заехав в какой-то городок вблизи дороги. Еще немного, и я стану в этом лесу, черт знает где, в дожде, тумане и буду куковать до утра, пока мой хладный труп не найдут какие-нибудь французские крестьяне с вилами.
Я ехал, стараясь экономить последние капли горючего, переходя на нейтралку на спусках. По радио передавали какую-то веселенькую музыку и дорожные объявления на французском языке. Одно было хорошо, можно было отдохнуть от засилья американщины на радио, которым я был сыт уже выше крыши в пост-революционном Белграде. Ситуация становилась критической.
Я встал у обочины и попытался включить мобильник. Но в этой глуши, где-то в горах, не было сигнала. Все! Приехали! Я постоял несколько минут, пытаясь сообразить, что делать.
Где-то впереди сквозь мглу и туман пробивался слабый огонек. Я запустил мотор и двинулся на огонь, как пьяный мотылек.
Через пару минут показалась какая-то темная деревня, в которой только в одном доме светились окна. Я подкатил к нему и остановился. В доме гремела музыка и громко горланили кабацкие песни. Дом оказался сельским рестораном, вероятно, единственным на ближайшие десятки километров.
Я постучал в дверь, но никто не услышал. Я поискал кнопку звонка. Дом был старинным, вероятно еще позапрошлого века, ибо кнопки звонка я не нашел, но обнаружил хвост веревки, дернув за которую, я громко ударил в колокольчик за дверью.
После долгой паузы щелкнул засов, и дверь медленно отворилась. Я потянул дверь и осторожно вошел вовнутрь. Пение прекратилось. Вид у меня, наверное, был непрезентабельный. С меня текла вода, ибо я провел несколько минут под дождем перед дверью.
В углу небольшого зала с низким потолком сидела компания из шести мужчин и одной немолодой женщины, судя по ее фартуку, хозяйки заведения.
Оставляя на полу мокрые следы, я подошел к столу на подобающее расстояние и произнес:
– Эскюзэ муа! – И исчерпал тем самым 50 % моего французского. – Проблем!
Компания было уже здорово поддатая (пятница, вечер!), и они все разом загалдели, обращаясь ко мне. – Петроль. – Добавил я, перебивая их галдеж. – Но петроль! – Поправился я для ясности.
Они громко начали объяснять друг другу, что они поняли из слов этого призрака с улицы. Спор разгорался не на шутку, когда я снова встрял в их разговор:
– Месье! – В этот момент я едва не выдал им бессмертную фразу Кисы Воробъянинова, насчет «же не манж па сис жур». – Нихт бензин!
– Алеман? – Вдруг нахмурился весь стол.
– Но-но! Рюс!!! – Что-то подсказало мне, что в этот вечер в этой деревне (в этой стране) выглядеть немцем может быть неразумно.
– Рюси!!! – Все складки на их лицах внезапно разгладились.
Меня потащили к столу, но я стоял на своем – мне нужен был бензин, и мне надо было ехать дальше! Применяя лаконичный язык телодвижений, жестов и все слова латинского происхождения, которые мне были известны, я разъяснил им суть проблемы. Здоровый детина на углу стола примерно тем же способом доложил мне, что в 10 километрах по дороге есть круглосуточная автоматическая заправка, которая принимает кредитные карточки. С облегчением я узнал, что это вниз по дороге, что давало мне надежду сэкономить на движении накатом.
Я тронулся в путь, нашел заправку в деревеньке под названием, которое я просто не мог забыть – Мюрат! Там меня ждала катастрофа, сравнимая по масштабам с Березиной. Автомат упорно выплевывал мои кредитки, выдавая на дисплее какую-то французскую абракадабру. После нескольких попыток я понял, что поход мой закончился, и Франция взяла-таки реванш за Бородино. В совершенно расстроенных чувствах я сел в машину и уже на последних каплях прикатил к ресторану с твердым намерением хотя бы весело провести вечер.
Когда я снова показался в дверях вся компания, явно добавившая за это время, встретила меня дружным ржанием и криками, которые, правда, сразу же стихли, как только они заметили скорбное выражение на моем лице.
– Тамам! – Сказал я почему-то на персидском. – Все! Бензин ноу!
И вдруг тот самый детина, который рассказывал мне, как добраться до заправки на ужасно ломанном английском сказал:
– Окей! – И вся компания удивленно уставилась на него. Вероятно, никто не подозревал, какой корифей живет с ними в одной деревне. – Я поеду с тобой и все покажу!
Мы сели в машину и снова покатились вниз в долину. Я с напряжением ждал, когда же начнет чихать двигатель, задыхаясь на последних миллилитрах бензина, но до заправки в Мюрате мы доехали без приключений. Француз, английский которого был еще ужаснее (а, может быть, в сто раз лучше!) от того, что он был уже прилично пьян настойчиво выяснял у меня, какого черта я делаю в полночь в этих местах. Как смог, я объяснил ему, что работаю в Югославии, в ООН, а еду на свадьбу к другу под Бордо.
– Югослави? Милитер? – Допытывался он.
– Экс-милитер! – В памяти всплыли рассказы о том, как французские крестьяне протыкали вилами шпионов в годы первой мировой войны.
– Милитер! – Восторженно закричал он. – Арме советик!!!
Мы прикатили к заправке. Он достал свою карточку, которая оказалась какой-то местной пластиковой карточкой, предназначенной для того, что бы крестьяне могли заправляться со скидкой. Автомат с удовольствием проглотил карточку и налил мне полный бак бензина! Я отдал ему нужную сумму в евро, и мы весело, как на параде покатили обратно.
Как только мы вошли в ресторан, француз выпалил все, что он только что узнал обо мне своим компаньонам. Стол взорвался восторгом! Меня потащили к столу, принесли откуда-то стул, налили вина!
Я отнекивался, как мог. Во-первых, мне надо было ехать, и где-то еще около 100 километров. Во-вторых, я был за рулем, и вина пить не мог.
Ничто не помогало. Накормить меня накормили, но от вина я наотрез отказался.
– Рюс?? – Подозрительно спросил стол, и мне пришлось восстанавливать доверие, показав им свой паспорт.
Было уже около часу ночи. Я подошел к хозяйке и все тем же языком танца объяснил, что мне нужна самая большая бутылка вина из всех, что у нее есть.
Сбросив фартук, тетка повела меня в погреб, где стояли рядами запыленные бутыли. Я долго бродил между полками, пока не выбрал одну пузатую бутыль, на которой только прочел, что это вино 1992 года. Я отдал ей 60 Евро, и мы вернулись в зал.
Торжественно водрузил я эту бутыль посреди стола!
Отбывал я под восторженные крики «Вив л’арме Руж!»
А на свадьбу я все-таки успел…
© Copyright: Рустам Идиатуллин, 2003
Свидетельство о публикации №203022500104
Копия по разрешению автора из https://proza.ru/2003/02/25-104
0 Комментариев