Авазбек АТАХАНОВ
Об авторе:
Родился в 1962 году в небольшом городе Майли-Сай Киргизской ССР, в семье рабочего. Окончив восемь классов, поступил в майли-сайский электромеханический техникум, работал сварщиком на Волгоградском тракторном заводе.
В 1981 году призван в армию, служил на Дальнем Востоке. В августе 1982 года поступил на переводческий факультет Военного Краснознаменного института Министерства обороны СССР в Москве. В 1983–1985 годах выполнял интернациональный долг в Демократической Республике Афганистан в качестве военного переводчика, участвовал в боевых действиях, награжден государственными наградами. С 1992 года находится на дипломатической службе в Киргизской Республике. В 2005 году был назначен пресс- секретарем президента, а в 2005–2007 годах являлся чрезвычайным полномочным послом Киргизской Республики в Исламской Республике Иран.
Широко известен как профессиональный переводчик и востоковед, дипломат и публицист. Регулярно печатается в СМИ. В настоящее время готовятся к изданию первые две его книги: «Мои афганские рассказы» и «Записки военного переводчика». Живет и работает в Бишкеке.
Когда я в начале августа 1983 года с группой выпускников одногодичных курсов по подготовке военных переводчиков Военного Краснознаменного института Министерства обороны СССР прибыл в Демократическую Республику Афганистан, то получил назначение в пятнадцатую танковую бригаду, которая дислоцировалась под Кабулом, в местечке Пули-Чархи. И так как я нуждался в усиленном погружении в языковую среду, чтобы быстрее выучить язык, то старался общаться со всеми, кто мог со мной поболтать. И это ежедневное занятие стало мне вроде охоты за языком. В один из таких дней познакомился с афганским сержантом хозвзвода, с которым впоследствии очень сдружился. Через некоторое время, когда меня назначили дежурным офицером по бригаде, после традиционного армейского ужина он мне доверительно рассказал свою печальную историю, как он пришел служить в афганскую армию. Его звали Абдулхаком, и, оказывается, раньше он был моджахедом (афганским боевиком). Ниже привожу с небольшими изменениями его рассказ:
«Я был тогда один и шел в сторону пакистанской границы. Стояла темная глухая ночь, охваченная мерзкой сыростью и неприятным холодом, будто напоминая, что скоро вступит в свои права суровая в этих местах зима. Со стороны гор Гиндукуша дул мне в лицо пронизывающий и колючий ветер, издавая устрашающий свист. Изрядно устав, с рюкзаком на спине, сшитым из старого мешка, я осторожно пробирался по невидимой тропке в сторону Пакистана из последних сил, надеясь к утру добраться до своей базы. Иногда останавливался, если появлялись какие-то подозрительные звуки, внимательно к ним прислушивался, убедившись, что ничего не угрожает, отправлялся дальше. Я был членом одной из боевых организаций повстанцев, которых в народе именовали просто моджахедами – борцами за веру. Они вот уже несколько лет вели изнурительную войну против советской оккупации. Я возвращался после выполненного задания на свою базу, но один, потому что другие мои товарищи были убиты. Стараясь погасить в себе внутренний страх, охвативший меня в ночном мраке, я беспрестанно повторял про себя известные суры Священного Корана, обращаясь к Всевышнему за спасением и помощью. И хотя мои мысли и все мое тело были сконцентрированы на том, чтобы любой ценой добраться до крова, тепла и пищи, мое сердце разрывалось от нахлынувших воспоминаний, душевных ран. Раньше я был простым пастухом, рано потеряв своих родителей, вырос у родственников, присматривая за их скотом, помогая им по хозяйству. И когда мне исполнилось двадцать лет, то меня в долг женили на девушке по имени Ашрафи из соседней деревни. Нас поселили у одной одинокой старушки. И хотя до свадьбы мы не знали друг друга, между нами сразу появилась настоящая любовь. Пока я пас овец и коз селян, Ашрафи занималась несложным рукоделием и домашним хозяйством, а к моему приходу успевала испечь душистый и свежий хлеб, приготовить вкусный ужин. Но наше счастье длилось недолго. Однажды убегавшие моджахеды спрятались в пещере близ нашей деревни. Кто-то донес местным властям об этом, и около полудня самолет афганских ВВС сбросил несколько бомб по предполагаемому убежищу боевиков. В это время моя радостная Ашрафи шла ко мне с обедом. Одна из бомб упала рядом с ней и тяжело ее ранила. Она умерла на моих руках. После похорон, с горя, не зная, что делать и как дальше жить, ибо все кругом напоминало о ней, я собрал свои скромные пожитки и ушел в большой город. Работы и жилья не было, примкнул к какой-то группе, состоящей из таких же обездоленных и бродяг, как и я, но вскоре выяснилось, что они промышляют воровством, пришлось от них уйти. Однажды на базаре случайно познакомился с земляком, который представился Али и после недолгого общения пригласил меня к себе на работу. Он торговал кишмишем на базаре и вдобавок владел небольшим там складом. Я с радостью согласился на его предложение, помогал ему во всем, а когда хозяин уезжал за очередной партией винограда, подменял его за прилавком. И хотя получал за свою работу немного, был доволен, потому что был сыт, имелась хоть какая-то крыша над головой. Постепенно боль потери любимой начала притупляться, и я стал приходить в себя.
В один из дней Али пригласил меня на свои традиционные пятничные посиделки с друзьями, много говорил о родине, где хозяйничают коммунисты и советские оккупанты, и в конце вечера предложил вступить мне в партию, которая борется за свободу Афганистана, заверив, что победа не за горами. При этом, прикрыв ладонью рот, заговорщически тихо прошептал: «Брат, настоящий мужчина должен отомстить за смерть своих близких. Став моджахедом, ты сможешь отомстить за свою убитую коммунистами женушку. Так что думай быстрей. Если согласишься, я тебя познакомлю с нужными людьми, будешь получать хорошие деньги
и вскоре сможешь открыть свое дело».
Напоминание об Ашрафи вновь разожгло в моей душе ненависть к властям, и я, недолго думая, вступил в эту организацию, дав клятву на Коране, что буду беспрекословно исполнять приказы своих командиров во имя Всевышнего и, если надо, готов погибнуть в священной войне с неверными. Али сказал, что моджахедом стану после первого боя, а если погибну в бою, то передо мной распахнутся ворота рая, ибо я приму смерть по воле Аллаха. Мои новые товарищи щедро поздравили меня, купили новую одежду, часы, и таким образом я вступил в их организацию. В ту ночь, вспомнив это, я немного успокоился и зашагал быстрее, но через некоторое время вновь меня одолели сомнения: «Что я наделал? Убил безвинного сторожа. Взорвал школу, где учились дети, уничтожил склад с семенами, которыми крестьяне, возможно, засеяли бы свои поля, а затем из собранного урожая их жены, как и моя Ашрафи, испекли бы душистый и вкусный хлеб. Нет, люди не простят меня, значит, и Ашрафи не простила бы. Да, как воин я должен был исполнить приказ. Но как будут жить осиротевшие дети убитого мною сторожа? Где теперь будут учиться школьники? А как без хлеба будут жить люди? Люди не простят меня, значит, и Аллах не простит. И Ашрафи не простит». С такими тяжелыми мыслями я дошел до своей базы. Мои ноги отяжелели от этих дум, и я беспомощно опустился на холме близ своего лагеря. Все мое тело и сердце ныли от мыслей о печальном взгляде моей любимой Ашрафи. Так я просидел несколько часов до рассвета, а потом встал и пошел в обратную сторону – в Афганистан. Удивительно, но страха и усталости я не чувствовал, шел легко и свободно. Прячась от блокпостов, через несколько дней оказался в Кабуле, где в один из дней меня призвали в армию. Вы знаете, тарджумон сойеб (господин переводчик), как у нас призывают в армию. И вот год, как служу в армии, добровольно покаялся суду, и меня простили, а командование даже присвоило мне звание сержанта. Иногда мне снится моя Ашрафи в светлом образе, всегда улыбается. Значит, я на верном пути».
Выслушав его рассказ, я тогда подумал: а сколько обманутых людей вовлечены в эту войну, сколько разрушено человеческих судеб? Но и предполагать не мог, что эта война будет так долго длиться.
Копия по разрешению автора из Притча моего отца о богатстве и власти